Когда мы изо всех сил стараемся НЕ жить по-старому, но одновременно НЕ умеем жить по-новому, то оказываемся в тупике. Как будто бы мы левой рукой давим на правую, а правой на левую. Хоть мы и дико устаем, полезная работа все равно не происходит.
Что важно понять в таком состоянии, что делать и какие навыки вырабатывать? Об этом в интервью для psyFAQ рассказывает Александр Ройтман — спикер нашей психологической конференции «Точка опоры», на которой будем учиться находить поддержку в себе и справляться со штормом в карьере, эмоциях, отношениях.
Выступления Александра Ройтмана и еще 20 спикеров на конференции «Точка опоры» доступны в записи.
Приобрести записи можно на сайте конференции. Доступ вам откроется сразу же.
У Александра нетривиальный подход к работе с клиентами: он приверженец открытого диалога и откровенной правды без мягкого инкубационного периода. Кто-то скажет жестко. Возможно. Но эффективно — да, очень.
За 35 лет работы у него сложилось уникальное видение точки опоры в жизни, которым он поделился с проектом psyFAQ.
Вопросы задает —
Марина Никитина
Основатель psyFAQ
Отвечает —
Александр Ройтман
Психолог, спикер конференции «Точка опоры». Клинический психолог и психотерапевт. Автор и ведущий «Марафона Ройтмана.
— Как ты считаешь, почему терапия сейчас — это новый черный? Это временный тренд или уже устоявшаяся мода на личного терапевта?
— Я не уверен, что психотерапия сегодня больше в моде и тренде, чем 30 лет назад. Предполагаю, что тогда она была больше в тренде, по крайней мере на Западе. Что касается конкретно России, то в 90-х годах было сгенерировано большое количество разных психологов — среднего, высокого, низкого и нулевого качества. И за эти 20 лет произошло разделение. Большое количество сформировало запрос — то есть, наличие предмета. А 20 лет выдержки сформировало качество. И на сегодняшний день существуют психологи разных направлений: от беллетристики, журналистики до мотивационного пиара, HR. Все это создало мощный массив медиа представления, и, соответственно, в мире сформировался целый слой психологического предложения и интереса.
Прямое влияние на это оказала зрелость данного запроса, поэтому вокруг него формируются сериалы («Триггер», «Друзья», «Теория большого взрыва»), литература (как научная, так и вольная), фильмы («Молчание ягнят», «6-е чувство», «Основной инстинкт»). В каждой из этих работ психология занимает большое пространство.
Сегодня психолога можно найти на самый разный вкус. Они успешно конкурируют между собой, как когда-то экстрасенсы и биоэнерготерапевты. Сфера психологии постепенно заполняется культурно, литературно, формируется зрелое психотерапевтическое пространство.
— По моим ощущениям, раньше спортзал был доступен для тех, у кого есть деньги, а сейчас он является частью жизни. Так и с психотерапией. Во-первых, это было дорого и не все могли себе это позволить. А сейчас иметь психотерапевта или психолога и ходить к нему регулярно (раз в неделю, например) — уже считается нормой. То есть, для людей стало нормальным иметь рядом кого-то из помогающих практиков, который может посмотреть на твою жизнь со стороны и помочь тебе решить какие-то сложные ситуации.
— Да, но я думаю, что это больше про постсоветское пространство — Россия, Украина, Казахстан. Если раньше мы говорили о психологе, как о жителе мегаполиса и работающего в среднем классе+, а в маленьких городах мы говорили о школьном психологе с определенной нотой насмешки, то сегодня мы можем говорить о практическом психологе, как уже о серьезном жителе и маленьких городов. Он имеет статус в городе, цену.
Раньше цена была высокая, психолог был один в городе, его знали по имени. А сегодня их много, и средняя цена на их услуги — от 3000 рублей ($40) до 5000 ($60) рублей. Некоторые продают услуги и за 7000 рублей ($90), 10000 рублей ($130). Но довольно много есть толковых психологов, которые работают и за 2000 рублей.
— Сейчас очень много говорят о том, как найти себя, свой путь, свое место в жизни. Можно ли это сделать один раз и навсегда?
— Для 3-, 5-, 12-,17-, 22-, 28-, 40-летнего человека — это все будут разные смыслы. Для потерявшего ребенка, жену или работу — для каждого поиск себя будет индивидуальным. Потому как с возрастом меняется статус, имя, все время что-то меняется.
Приведу пример с армией. Момент «Я иду в армию» у каждого формирует разные требования, ожидания, критерии оценки — все меняется. Как только я это менять не могу, и не могу к этому никак не относиться, я вынужден под эти изменения корректировать всю свою жизнь. А я не знаю, я подвисаю, ищу себя. Я никогда не был солдатом, меня тут нет. Я туда зашел, и я ищу себя в этом месте.
— Но мы снова возвращаемся к моменту точки опоры, когда мы приходим в свой очередной тупик и вынуждены искать какой-то новый путь.
— Да, может быть несколько навыков, которые помогают проходить эти тупики. Во-первых, это навыки устойчивости к стрессу. Они могут быть и психологические, и физиологические, и физиологические ситуационные, и физиологические личностные и т.д. — это раз. Во-вторых, нужно иметь некий комплекс умений и навыков преодоления или работы с конфликтами.
Например, есть люди, которые легко переносят замешательства, сомнения, неуверенность, незнание. А есть те, которым это запрещено. То есть, им запрещено не знать.
Любой переход в новое качество — он по умолчанию про «не знаю».
Я не знаю, как жить по-новому, я там никогда не был. Я зашел в армию, меня переодели, переобули, обрили, я в зеркале себя уже не узнаю. Кто я такой? Естественно, если я всю жизнь был в сборной по футболу, если каждый раз сборы, новые игры, люди, я буквально молниеносно нахожу свое место в новом коллективе. У меня есть наученный метанавык. Если я учился в школе, пошел в шахматный кружок, математическую школу, университет, у меня есть навыки. А если я прожил дома с мамой детский сад, школу, домашнее образование, то у меня, естественно, преобладает выученная беспомощность. Я очень плохо умею функционировать в изменяющейся среде. У меня этого метанавыка нет, или он не совершенен. Есть конкретный локальный конфликт, в котором я оказался, и мне каждый раз приходится его заново проходить. А есть умение проходить конфликты в принципе — переживать и творчески перерабатывать.
Александр Ройтман выступает на конференции «Точка опоры» 15 апреля с темой «Конфликт — как неизбежная и принципиальная точка роста, причина и инструмент изменений». Также, еще будет +20 спикеров с другими жизненно важными темами
Присоединяйтесь сейчас, чтобы не пропустить.
— Почему бывает вроде бы все хорошо, а по ощущениям будто бы не очень? Вроде все прекрасно, а внутри будто кошки скребут.
— Например, я нахожусь в армии, я жду дембеля 2 года. Нет другой мысли у солдата, как закончить с армией и вернуться домой. Как это было у меня? Мой эшелон приехал в 10:00 увозить меня домой, я 2 года не был дома, прожил все это время в Хабаровске в воинской части. Я сижу на своей дембельской кровати и рыдаю в 3 ручья. Ко мне приходят, говорят «Там тебя ждут, сейчас оставят тебя здесь!». А я не могу встать, потому что боюсь. Здесь я знаю, что завтра у меня будут макароны, яйца и масло, а послезавтра будет плов из перловки со свиным жиром. А что будет, если я встану с этой кровати и уеду домой, я не знаю. Потому что там я 2 года не был, а тут я 2 года был. Подобная история показана в фильме «Побег из Шоушенка» — человек, проживший 30 лет в тюрьме, выходит оттуда и вешается. Казалось бы, свобода! А для него — это там свобода, а здесь тюрьма тюремная.
То есть, почему я не спешу менять ситуацию? Вроде бы я живу с этим человеком, вроде бы я его люблю, у нас все хорошо, дети, а секс гаснет. По крайней мере, то, что было у меня предыдущие 2 года — я этого не нахожу. Не могу сказать, что у меня плох секс. Разговариваем мы больше о детях, чем о чем-то. Мы по-прежнему интересны друг другу, любим друг друга, но мы знаем друг друга насквозь, и поэтому кажется, что наша жизнь скучна. Потому что женились мы, к примеру, когда нам было 19 и 21. Мы были студентами ВУЗа, были молоды, изучали через друг друга жизнь, даже пить учились вместе (ту же водку!). А теперь мы 30-летние люди, нам водка скучна, нам студенты скучны, дети были веселы, но уже надоели. Поэтому разговаривать нам особо не о чем. И в такой момент нужно стать либо совершенно новыми друг для друга, которыми и являются 30-летние люди друг для друга по отношению к 19-летним, либо пытаться доить эту несчастную мышь, которая уже выдоена до конца, у нее ничего не осталось.
Это и есть кризис, когда все, что было, уже прожито, высосано просто досуха, а новое я есть не умею.
Еще пример с мясом. Я мясо есть не умею, оно у меня не переваривается, даже за еду не признается пока. Вот в этот момент я должен раз и навсегда отказаться от молока. Даже если молока чуть-чуть есть, я от него все равно отказываюсь. Какое-то время я голодаю, так как молоко я УЖЕ не ем, а мясо — ЕЩЕ не ем. Это и есть кризис. Я не ем ничего до тех пор, пока не нащупываю и не начинаю есть мясо с закрытыми глазами и зажимая нос. А потом один раз его съедаю, второй, третий, а на четвертый вдруг ловлю фишку.
— Что для тебя значит фраза «Уметь опираться на себя»?
— В каком-то возрасте приходит глубокое убеждение того, что до определенного момента я думаю, что если мама умрет, не дай Бог, то я лягу на ее могилу и больше не буду ни есть, ни пить, ни дышать, уйду за ней. В какой-то момент думаю, если меня выгонят с работы, я и мои дети умрут с голоду. А в каком-то возрасте я понимаю, что очень одинок в глубоком экзистенциальном смысле. Что если завтра умрет моя жена, как бы это ни звучит ужасно, но я буду продолжать жить. Если умрут все мои дети, я буду продолжать жить. Мне будет тяжело, но я нащупаю новые смыслы, встану и пойду дальше. Если исчезнет вся работа на планете, я просто придумаю свою работу, которая прокормит и пропоет меня до конца. И смыслы, они не в том, чтобы как можно скорее жениться, найти работу, родить детей. Смыслы — это то, что происходит в это время вокруг. Но чтобы это увидеть, нужно очень сильно переродиться, интегрироваться.
Для меня найти точку опоры — это осознать свое экзистенциальное одиночество.
Кто бы со мной рядом ни был, в каком-то глубинном смысле это ничего не меняет, я все равно один. Поэтому делай, что можешь, и пусть будет, что будет.
— Расскажи свой рецепт счастья: как стать сапожником в сапогах?
— Относиться к радуге, как к работе, воздушные замки строить не глазами, а руками, каждое утро вставать и делать свое дело. Если очень тяжело, плохо, нет денег, нет еды, все тебя бросили и кинули — вставай утром и начинай работать. И делай это каждый день. Когда все хорошо, все прекрасно, вставай и делай все то же, что и вчера, когда все было плохо. Но не забывай вертеть башкой и смотреть по сторонам, потому что все самое важное происходит вокруг.
Ждем вас на конференции с 15 по 18 апреля 2021